Ты знаешь, какое солнце восходит над горами?
Оно жёлтое, почти белое. Уверенное, чистое и просто безумно слепит. В очках всё становится немного оранжевым, и солнце уже не такое яркое, но всё равно щурюсь, когда смотрю в южную сторону.
Утром небо чистое, а голубой простор завораживает. Склон горы словно на ладони: весь белый, каждая кочка видна, каждый подъём и каждая ложбина. Борд в это время едет сам по себе, за рукой, а я не отрываясь смотрю за горизонт.
А за ним, за горизонтом, свобода! Я чувствую её, я могу рукой потрогать! Она твёрдая, неприступная, словно лёд. Если упаду, то точно почувствую каждой косточкой, какая она. Что-то хрустнет, я зашиплю сквозь сжатые зубы, но улыбнусь. Свобода своенравная. Она синяя, как небо над моей головой. Она такая же холодная, как твёрдый снег под ногами. Она такая же свежая и острая, как морозный воздух в лёгких (вдыхаю осторожно, не обжечься бы).
После обеда (замёрзший многострадальный бутерброд из рюкзака и обжигающе горячий чай из помятого термоса) небо заволакивает белой пеленой. Она приносит с собой мелкий снег, который крадёт у меня маленький город у подножия горы, далёкий горизонт, белое солнце, голубой и светлый мир.
Бугель сдавливает ногу, борд непослушно едет вверх к ветру и новым падениям. Я поднимаюсь одна и поэтому к концу подъёмника могу смело орать во всё горло на затёкшую от напряжения ногу. Вижу табличку "ОТПУСТИ БУГЕЛЬ", быстро освобождаюсь от закаляющей волю вьючной машины и радуюсь так, словно меня тут ждал массажист с тёплым пледом. Ха.
Склон пуст. Я несколько минут сижу и пытаюсь разглядеть что-то дальше пяти метров. Вздыхаю и встёгиваю заднюю ногу.
Теперь я сосредоточена на склоне. Не видно ничего, кроме моей дальнейшей траектории на две следующие секунды. Снег сливается со снегом, склон со склоном, снег со склоном, склон со... Моя неуверенная перекантовка не удалась, и я снова падаю (не словила передний кант, и на том спасибо). Падение. Падение. Падение.
Учиться новому всегда трудно. Часто чувствую себя неумелой и слабой. Но я радуюсь как маленькая девочка в тот момент, когда получается. А когда не получается - беру свои уставшие ножки в ещё более уставшие ручки и снова встаю. А когда красиво съезжаю с последнего склона к подъёмникам настолько горжусь собой (жалко, если никто не видит), что забываюсь и очень по-дурацки падаю, вытянув ноги. И ни капельки не больно. Смотрю в небо и смеюсь от счастья. Так свободно и высоко... Небо снова прояснилось, а я даже не заметила. Теперь уже не голубое, а рыжеватое - скоро закат.
Снова тороплюсь на подъёмник - светлое время кончается. Скоро включат яркие фонари, а нам с ребятами надо будет ехать на вершину под пронизывающим каждую клеточку тела ветром.
Вечером после душа намажу всю себя мазями от ушибов, а на следующее утро снова натяну на себя кучу защитной и согревающей одежды, в рюкзак - бутерброды и термос, в руки - ставший немного родным за 5 дней борд. Снова к вершине, снова падать.
